Роботы зари - Страница 42

Робот ушел.

День уже начинал клониться к вечеру, и в западные окна били красноватые солнечные лучи. Бейли показалось, что дом был меньше дома Фастольфа, но выглядел бы веселее к уютнее, если бы грустное лицо Глэдии не одевало все унынием.

Конечно, это могло ему просто почудиться. Да и как может казаться веселым и уютным здание, которое якобы служит людям жилищем и укрытием, а само со всех сторон открыто Вне, подстерегающему за каждой стеной. Нигде ни намека на покой многолюдия, общности. За каждой внешней стеной, крышей, полами – неодушевленный мир. Полный холода. Холода!

И холод нахлынул на Бейли, едва он вспомнил свое положение, (Встреча с Глэдией на миг заставила его забыть грозную дилемму.)

– Садитесь, Элайдж, – сказала Глэдия. – Извините что я немного не в себе. Во второй раз я оказалась в центре всепланетной сенсации, а для меня и первого раза было более чем достаточно.

– Я понимаю, Глэдия, – сказал Бейли. – Пожалуйста, не извиняйтесь.

– А вы дорогой доктор, пожалуйста, не считайте, что вам следует уйти.

– Ну-у… – Фастольф взглянул на временную ленту на стене. – Я останусь, но ненадолго, дорогая моя, – меня ждет работа, которую необходимо сделать, хоть рухни небеса. И тем более что меня поджидает скорое будущее, когда мне вообще не придется работать.

Глэдия заморгала, словно удерживая слезы.

– Я знаю, доктор Фастольф. У вас страшные неприятности из-за… из-за того, что произошло тут, а я веду себя так, словно думаю только… только о собственных неудобствах.

– Я постараюсь справиться со своими трудностями, Глэдия. И пожалуйста, не считайте себя виноватой. Возможно, мистер Бейли сумеет помочь нам обоим.

Бейли только стиснул зубы, услышав это, а потом сказал угрюмо:

– Я понятия не имел, Глэдия, что вы каким-то образом причастны к случившемуся.

– Как будто могло быть иначе! – сказала она со вздохом.

– Вы владеете… владели Джендером Пэнеллом?

– Ну, не совсем. Доктор Фастольф мне его одолжил.

– Вы были с ним, когда он… – Бейли замялся, ища слова.

– Когда он умер? Можно, мы будем говорить «умер»? Нет, не была. И сразу скажу вам, что в то время в доме никого не было. Только я. Я обычно бываю одна, Почти всегда. Привычка, воспитанная на Солярии, вы ведь не забыли? Конечно, это чисто добровольно. И вы сейчас здесь оба, и я ничего против не имею… почти.

– И вы точно были совсем одна, когда Джендер умер? Ошибки тут нет?

– Я ведь уже сказала, – с легким раздражением ответила Глэдия. – Извините, Элайдж. Я знаю, вам надо, чтобы все повторялось по нескольку раз. Да, я была одна. Честное слово.

– Но ведь в доме были роботы?

– Да, конечно. Я подразумеваю, что со мной не было других людей.

– Сколько у вас роботов, Глэдия? Не считая Джендера?

Глэдия помолчала, словно считая про себя. Потом сказала:

– Двадцать. Пять в доме и пятнадцать на участке. Кроме того, роботы свободно расхаживают между моим домом и домом доктора Фастольфа, а из-за их быстроты не всегда успеваешь разглядеть, мой он или его.

– А-а! – сказал Бейли. – Поскольку у доктора Фастольфа пятьдесят семь роботов, то, если их объединить, получается в целом семьдесят семь роботов. А есть ли поблизости еще дома, так что роботы оттуда могут оказаться среди ваших?

– Других домов, расположенных достаточно близко, здесь нет. Да и вообще такое смешение роботов обычно не допускается. Мы с Глэдией особый случай – она не уроженка Авроры, а я взял на себя… э… определенную ответственность за нее.

– Но даже и так их семьдесят семь.

– Да, – сказал Фастольф. – Но почему вы придаете этому значение?

– А потому, – ответил Бейли, – что это подразумевает семьдесят семь движущихся объектов, более или менее сходных с человеческими фигурами, Вы привыкли замечать их уголком глаза и не обращать на них особого внимания. А потому, Глэдия, если бы какой-то человек пробрался в дом с какой бы то ни было целью, вы могли бы его и не заметить. Просто еще один движущийся объект, сходный с человеческой фигурой, не привлекающей вашего внимания.

Фастольф добродушно усмехнулся, а Глэдия покачала головой с полной серьезностью.

– Элайдж, – сказала она, – сразу видно, что вы землянин. Неужели вы воображаете, что человек, пусть даже доктор Фастольф, мог бы подойти к моему дому и мои роботы не доложили бы мне об этом? Я могла бы не заметить движущуюся фигуру, принять ее за робота, но ни один робот такой ошибки не совершил бы. Вот сейчас я вышла к вам навстречу, но потому лишь, что мои роботы предупредили меня о вашем приближении. Нет, нет, когда Джендер умер, в доме ни одного человека не было.

– Кроме вас?

– Кроме меня. Так же, как никого, кроме меня, не было в доме, когда был убит мой муж.

– Это совсем другое дело, Глэдия, – мягко вмешался Фастольф. – Ваш муж был убит тупым орудием. Убийца должен был оказаться рядом с ним, и если, кроме вас, других людей в доме не было, положение становилось серьезным. Но Джендера вывели из строя хитроумной словесной программой. Физическое присутствие того, кто это сделал, не требовалось. То, что вы были в доме одна, ровно ничего не значит, тем более что вы понятия не имеете о том, как заблокировать сознание человекоподобного робота.

Они посмотрели на Бейли – Фастольф с легкой усмешкой, а Глэдия печально. (Бейли рассердило, что Фастольф, чье будущее выглядело не более светлым, чем его собственное, тем не менее не утратил юмора. «Ну над чем он смеется, точно идиот!» – подумал Бейли зло.)

– Незнание, – медленно сказал Бейли, – еще не доказательство, Человек может не знать дороги куда-то, пойти наугад и все-таки прийти на место. Или в разговоре с Джендером случайно вызвать заморозку.