Роботы зари - Страница 58

Бейли был ошеломлен. Он почувствовал, что у него отвисает челюсть.

– Конечно же, они не посмеют… – произнес он, заикаясь.

– Еще как посмеют. Вы же сами несколько минут назад почти склонялись к такому предположению.

– Просто как к чисто гипотетическому…

– Мои враги не найдут в этом ничего гипотетического и обвинят меня совсем не гипотетически.

Бейли чувствовал, что стал совсем красным. Его словно обдало жаром, и он не решался посмотреть на Фастольфа. Прочистив горло, он пробормотал:

– Вы правы. Я так возликовал, что нашел выход… и не подумал. Могу только попросить у вас извинения. Мне очень стыдно. Полагаю, есть только один выход – истина. Если нам удастся ее установить.

– Не отчаивайтесь, – сказал Фастольф, – Вы уже узнали о Джендере много такого, о чем я и но подозревал. Вероятно, узнаете и другие факты, так что в конце концов объяснение этой тайны, которая пока ставит нас в тупик, окажется простым и ясным. Что вы думаете делать дальше?

Но Бейли был слишком угнетен своим фиаско.

– Не знаю, – вздохнул он.

– Мой вопрос был неуместным. Вы провели долгий и нелегкий день. Ваш мозг, естественно, подустал. Отдохните, посмотрите, усните. Утром вы почувствуете себя совсем по-другому.

Бейли кивнул и промямлил:

– Наверное, вы правы… – Но в эту минуту он не верил, что утром что-нибудь изменится.

30

Спальня оказалась холодной – и температура, и обстановка. Бейли поежился, Такая низкая температура в комнате придавала ей неприятное сходство с Вне. Стены были почти белыми и (неожиданность в доме Фастольфа) ничем не украшены. На вид пол был выложен гладкой слоновой костью, но под босыми подошвами ощущался мягкий ворс ковра. Кровать была белой, а гладкое одеяло холодило руку.

Бейли присел на край матраца, слегка спружинившего под его весом. Он обернулся к Дэниелу, который вошел вместе с ним.

– Дэниел, тебя тревожит, когда человек лжет?

– Мне известно, партнер Элайдж, что люди иногда лгут. Порой ложь бывает полезной и даже необходимой. Мое отношение ко лжи зависит от того, кто лжет, при каких обстоятельствах и по какой причине.

– А ты всегда замечаешь, когда человек лжет?

– Нет, партнер Элайдж.

– Тебе не кажется, что доктор Фастольф часто лжет?

– Мне ни разу не показалось, что доктор Фастольф солгал.

– Даже в связи со смертью Джендера?

– Насколько мне дано судить, он не говорил ничего, кроме правды.

– Может быть, он проинструктировал тебя отвечать так, если я задам подобный вопрос?

– Он этого не делал, партнер Элайдж.

– Но, может быть, ты отвечаешь опять по его инструкции… – Бейли умолк. Да, допрашивать робота бессмысленно, А в данном случае он напрашивается на бесконечную регрессию… Тут он вдруг заметил, что матрац под ним постепенно проседал и теперь обволакивал его бедра. Он вскочил.

– Дэниел, есть ли какой-нибудь способ сделать эту комнату теплее?

– Когда вы ляжете под одеяло, партнер Элайдж, и погасите свет, станет теплее.

– А! – Бейли подозрительно огляделся. – Дэниел, ты не погасишь свет? А потом останься здесь.

Свет погас почти мгновенно, и Бейли обнаружил, что совершенно напрасно подумал, будто эта комната ничем не декорирована. Во всяком случае он ощутил, что находится во Вне. В деревьях шелестел ветер, сонно похрапывали и пофыркивали в отдалении какие-то существа. А над головой поблескивали иллюзорные звезды, и по ним скользили легкие облачка, почти невидимые.

– Зажги свет, Дэниел! Комнату затопил свет.

– Дэниел, – сказал Бейли, – мне ничего этого не надо – ни звезд, ни облаков, ни звуков, ни деревьев, ни ветра… и запахов тоже не надо! Мне нужна темнота – непроницаемая темнота. Ты можешь это устроить?

– Конечно, партнер Элайдж.

– Ну так устрой, И покажи, как мне погасить свет, когда я захочу уснуть.

– Я здесь, чтобы оберегать вас, партнер Элайдж.

– Думается, оберегать меня ты можешь и с той стороны двери, – проворчал Бейли. – А Жискар, не сомневаюсь, уже стоит под окнами… Если за занавесками и вправду окна..

– Да, там окна… Партнер Элайдж, если вы переступите этот порог, то войдете в вашу Личную. Стена там нематериальна и вы просто пройдете сквозь нее. Свет загорится, когда вы войдете, и погаснет, когда вы выйдете, и зрительных иллюзий там нет. Если желаете, примите душ и вообще сделайте все процедуры, как привыкли перед сном и после пробуждения.

Бейли повернулся и посмотрел, куда указывал Дэниел. Стена выглядела сплошной, но плинтус в этом месте был выше, точно порог.

– А как я что-нибудь разгляжу в темноте, Дэниел?

– Та часть стены, где она не стена, будет слабо светиться. А чтобы зажечь или погасить свет, надо прижать палец к углублению в изголовье кровати, и, если в комнате темно, свет зажжется, а если светло, то погаснет.

– Спасибо, А теперь можешь идти.

Через полчаса Бейли вышел из Личной, погасил свет и укутался в одеяло в теплой обволакивающей тьме.

Фастольф верно заметил, что день был долгим. Ему не верилось, что на Аврору он прибыл в это утро. Узнать удалось немало, а толку – никакого.

Лежа во мраке, он неторопливо перебирал в уме события дня в хронологическом порядке, А вдруг он что-то упустил? Но эта надежда оказалась тщетной.

Где он – вдумчивый, проницательный и хитроумный Бейли, герой гиперволновой драмы?

Матрац снова полуобволакивал его – он словно свернулся в теплом убежище. Бейли пошевелился: матрац под ним упруго выпрямился, а затем медленно прогнулся в лад с его новой позой.

В голове у него мутилось от усталости, глаза наливались сном, и не было никакого смысла вновь мысленно переживать пережитое, но он все равно не удержался и проследил этот день, свой первый день на Авроре, от космопорта до дома Фастольфа, потом до дома Глэдии – и назад к Фастольфу.